Образ России, которая затягивает энергетическую удавку на шее Европы, ему не нравится. Еще и потому, что если бы это действительно было так, то это означало бы, что именно в его руках находится веревка, поскольку он - генеральный директор "Газпромэкспорта", подразделения российского газового колосса, которое управляет всеми экспортными операциями. Александр Медведев (никакого родства с Дмитрием Медведевым), с 2005 года являющийся также заместителем председателя правления всей энергетической группы, решительно отвергает в интервью Corriere все обвинения в адрес его компании и российского правительства. "Именно в эти дни исполняется 40 лет с начала поставок газа в Западную Европу. 40 лет безопасности, надежности и точности в самые неспокойные времена, от холодной войны до распада СССР".

- Чем объясняется ваш интерес к Северной Африке, к еще одному региону, откуда Европа получает метан?

- Это естественно, поскольку мы хотим быть международной и разносторонней группой, как в плане того, что касается продукции, так и в плане географии. В Ливии мы уже давно. Мы приобрели часть активов немецкой BASF и теперь договариваемся с Eni, чтобы работать вместе. Безусловно, нам требуется согласие ливийского правительства, и этот вопрос обсуждался нашим президентом Путиным и ливийским лидером Каддафи.

- Открываются перспективы строительства нового газопровода?

- Мы обсуждаем этот вопрос, и, конечно же, мы, вместе с предприятиями Eni, знаем, как строить подводные газопроводы.

- И все это для того, чтобы стать основными поставщиками Европы?

- Да, но без всякой задней мысли. Согласно самым осторожным оценкам, уже в 2015 году нам потребуются дополнительно 100 млрд кубометров газа по сравнению с 560 млрд в 2006 году. В 2030 году спрос составит 200 млрд. Все газопроводы окажутся полезными.

- Россия, однако, противодействует проекту Nabucco, по которому газ должен напрямую поступать в Европу, минуя вашу сеть.

- Мы не против газопровода Nabucco. Я убежден, что потребности Европы будут таковы, что обеспечат работой всех. Nabucco не является нашим конкурентом.

- Фактом остается то, что сегодня треть всего потребляемого в Европе газа проходит через ваши руки. Все активнее распространяются опасения, что Россия хочет использовать энергию как оружие давления.

- Это абсолютно не так, и непрерывность поставок является тому доказательством. Кроме того, недавно мы пролонгировали контракты с нашими европейскими клиентами. До 2035 года - с Италией, немецким Ruhrgas и Чехией; до 2030 года - с Францией; до 2027 года - с Австрией и до 2025 года - с Финляндией. А это значит, что речь идет о конкретных объемах газа и механизмах по определению уже согласованных цен. Идея о том, что газ можно использовать как политический инструмент, абсурдна. И потом, как всем известно, газопроводы очень важны как для тех, кто находится в долине, так и для тех, кто находится на горе. Мы не можем не продавать газ в Европу, принимая во внимание, что мы связаны коммуникациями. Более 60% наших доходов зависят от экспорта.

- Но с Украиной в январе 2006 года дела обстояли иным образом.

- В тот момент, по взаимному согласию, было решено перейти к международной системе установления цен и тарифов. Повторяю, это было не наше решение, а взаимное решение. Потом, не было достигнуто согласия по новому договору. Кроме того, и сегодня существуют проблемы с выплатами по задолженностям. За газ, который мы поставили, но который не был оплачен.

- К этому не имеет отношения "оранжевая революция"?

- Она произошла в 2004 году, и мы продолжали осуществлять регулярные поставки газа, как мы поступали и в отношении Грузии, когда там, в 2003 году, сменился президент. Как видите, теория о политическом использовании газа лишена всякого основания.

- Так почему же тогда Россия не ратифицирует Энергетическую хартию?

- Я согласен с тем, что необходимо определить общую отправную точку, но Хартия имеет недостаток, она односторонняя: она учитывает лишь потребности импортеров и игнорирует интересы производителей и конечных потребителей.

- "Газпром" заинтересован в новых инвестициях и новых приобретениях?

- Да, если представится возможность - да, но у нас нет никаких особых планов. Мы решаем каждый вопрос по мере поступления.

- Европа хочет воздвигнуть препоны перед российскими компаниями, контролируемыми государством.

- Это любопытный факт. У нас иностранные компании, включая итальянскую Enel, участвуют в приватизации РАО ЕЭС, электрической группы. Они даже приобретают контроль над предприятиями, хотя те и имеют стратегическое значение. И никто ничего не говорит, никто не заявляет, что это представляет собой угрозу нашей национальной безопасности. Но в Европе сразу же начинают кричать об опасности.

- Вы задумывались над тем, чтобы войти в состав акционеров Snam Rete Gas?

- Мы никогда этого не обсуждали.

- Как вы будете продавать в Италии 3 млрд кубометров газа в соответствии с соглашением, подписанным с Eni?

- Контакты между нами налажены, и я думаю, что вскоре мы сможем объявить о результатах. Совершенно очевидно, мы будем следовать существующим правилам. С другой стороны, у нас имеется хороший опыт, накопленный в Великобритании и Германии.